Витражи Адмиралтейского района: страницы истории
Адмиралтейский район — один из четырех исторических районов Санкт-Петербурга. Он находится в центральной части города, на левом берегу реки Невы.
Его планировка во многом сложилась в XVIII в., а к середине XIX в основном определился архитектурный облик. До сих пор жилищный фонд здесь на 95% представлен зданиями дореволюционной постройки. Это — более 1500 домов, многие из которых имеют историко-культурное значение.
В этой части города мало зелени. Этот недостаток уравновешен исключительным по своим достоинствам рукотворным ландшафтом. Наполнение архитектурной среды имеет здесь художественное качество, сравнимое с лучшими европейскими городами, а благодаря уникальности яркого исторического прошлого приобретает ценность не только для петербуржцев, но и для россиян в целом.
Три знаменитых луча — улицы, берущие начало от здания Адмиралтейства, определили планировочную структуру этой части города еще в XVIII столетии. В современном территориально-административном разделении города они оказались в разных районах: Невский проспект пересекает Центральный район, Гороховая улица и Вознесенский проспект находятся в Адмиралтейском. Это формальное обстоятельство, принятое для управления городским хозяйством, незаметно в реальной городской среде, но невольно формализует рассказ о витражах Адмиралтейского района. Ведь свод произведений художественного и декоративного стеклоделия, сохранившийся в зданиях Старого Фонда этой части города, не имеет особенностей, обусловленной их местоположением, так как это наследие является лишь частью более обширного корпуса петербургских витражей. Как и в других исторических районах города, материал этой книги дает лишь один взгляд на тему «Витражи Петербурга», подобно тому, как археологические раскопки дают срез жизни одного определенного сообщества в конкретной географической локации.
Витраж в алтаре Исаакиевского собора
В Адмиралтейском районе находится Исаакиевский собор, один из самых значимых храмов в Российской Империи. Стеклянный заалтарный образ площадью 28, 5 кв. м. — витраж с изображением Воскресшего Спасителя — ключевой памятник для истории русского витражного искусства, точка отсчета, от которой принято отмерять этапы его развития. На момент создания в 1843 г. он был самой большой картиной на стекле не только в России, но и Европе, а возможно и в мире. Это первенство продержалось недолго, но на значение витража Исаакиевского собора для истории русской культуры это не повлияло.
Рядом с собором находится здание Мариинского дворца — ныне Законодательного собрания Петербурга. С 1884 г. дворец был резиденцией Государственного Совета, для заседаний которого в начале ХХ в. арх. Л. Н. Бенуа возвел специальный зал. Он перекрыт огромной свето-прозрачной конструкцией, площадь нижнего яруса которой 233,13 кв. м.
Всего 400 метров разделяет Исаакиевский собор и Мариинский дворец. Но между окном с фигурой Христа и стеклянным потолком, впустившем небо в интерьер, — расстояние огромное. Оно измеряется шагами в эволюции человеческого знания и сознания, что повлекло за собой научно-технический прогресс, достижения в области инженерного дела, промышленного стеклоделия, изменения в художественной эстетике эпохи. По временной шкале этот процесс занял не так уж много времени — 65–70 лет. За это время русские архитекторы и инженеры научились создавать стеклянно-металлические конструкции огромной площади и придавать им художественную форму, которая восхищала современников, и через более чем 100 лет все еще впечатляет нас, людей XXI в.
Нет возможности в двух словах проследить эти масштабные перемены: на территории нынешнего Адмиралтейского района их началом можно считать небольшой световой проем в потолке «Темной комнаты» в особняке П. Н. Демидова (Б. Морская, 43), устроенного О. Монферраном для освещения помещения без окон, а промежуточным пунктом — грандиозный витражный купол площадью 120 кв. м, созданный в 1888 г. в здании Русского для Внешней торговли банка (Б. Морская, 32).
У явления под названием «петербургский витраж» несколько стартовых точек. Одна из них — стеклянная икона в алтарном окне Исаакиевского собора — привела к утверждению витражей в убранстве православных храмов не только Петербурга, но и всей России. Русские религиозные витражи долгое время находились под покровом забвения. Большая их часть была уничтожена в первые годы Советской власти, единицы — спасены и находились в музеях, хранились в безвестности до той поры, пока история дореволюционной России перестала видеться в мрачных цветах и приобрела многогранную окраску. Произошла переоценка ценностей, и музеи стали доставать из запасников артефакты ушедшей эпохи, о которых все позабыли.
В начале 2000-х гг. Государственном музее истории религии после реставрации был впервые показан витраж с изображением Иисуса Христа — редкий, великолепно сохранившийся образец русского религиозного искусства. Он особенно ценен тем, что имеет подпись мастерской Северного Стекольно-промышленного общества. К сожалению, не установлено, в каком храме находилось это окно.
В этом же музее хранятся три витража из лютеранского собора Святых Петра и Павла в Москве (Старосадский пер., 7 / 10). Они находились в алтаре храма. Несмотря на происхождение из другого города, их публикация здесь уместна, так как это работы хорошо известной в дореволюционном Петербурге мастерской рижанина Эрнста Тоде (1858–1932). Этот художник, родившийся в п. Парголово под Петербургом, жил и работал в Риге, где организовал витражную мастерскую. Он был связан со столицей России множеством дружеских и деловых связей.
Слева: Витражи мастерской Э. Тоде для храмов. Из издания: Артистическая мастерская для живописи на стекле Эрнеста Тоде, Рига, 1903
Справа: Немецкая реформаторская церковь в С.-Петербурге. Из издания: Барановский Г. В. Архитектурная энциклопедия второй половины XIX века. Т. 1. С. 342
Крупнейшим заказом, выполненным этой мастерской, был ансамбль витражей в немецкой реформаторской церкви в Петербурге (Б. Морская ул., 58). В 1929 г. храм был закрыт, службы прекращены, а в 1930-е радикально перестроен для дворца культуры. Куда пропали из окон 60 (!) витражей работы мастерской Эрнста Тоде (1) до сих пор остается загадкой. Можно только воображать, как наполнялось цветным светом пространство церкви, а звуки органа уносили помыслы прихожан от земного к Божественному.
Зал Англиканской церкви. Северная стена с витражами. Архив КГИОП. Фото В. А. Григорьева, 1951
В Адмиралтейском районе находится еще одно здание с большим ансамблем витражей — Англиканская церковь Иисуса Христа (Английская наб., 56). Судьба их помиловала — витражи хорошо сохранились до наших дней. 15 трехметровых окон с изображением святых в рост были созданы в 1870-е и 1890-е гг. английской мастерской «Heaton, Butler & Bayne». Они пережили и революционную смуту, и годы войны, а в 1950-е скрылись из поля зрения общества: демонтированы и укрыты за перегородкой в нишах рядом с органом. Трудно поверить, но за прошедшие 70 лет они привлекли внимание всего один раз: в начале 2000-х художники Евгений Иванов и Сергей Хвалов обследовали витражи и произвели их фотофиксацию. Как следствие этого внимания, была инициирована и произведена реставрация 8 из 15 окон.
В июне 2021 года волонтеры проекта «Витражи С.-Петербурга. Инвентаризация» вновь обследовали все витражи, произвели их фотофиксацию и описание. Все 15 витражей представлены в этой книге и опубликованы в интернете с тем, чтобы вернуть в научный и культурный оборот этот мало неизвестный ансамбль витражей викторианской эпохи из Петербурга.
В православных храмах, ныне упраздненных, о существовании витражей можно судить только по черно-белым архивным фотографиям. Фигуры святых словно взирали на прихожан из окон церкви Св. Андрея Критского при Экспедиции заготовления государственных бумаг (2) (Рижский пр., 9). Витражный ансамбль с изображением музицирующих ангелов в окнах церкви Рождества Пресвятой Богородицы при С.-Петербургской консерватории (3) (Театральная пл., д. 3) напоминал о том, что и музыка направляет человека к Божественному началу, к высокой духовности.
Интерьер церкви при С.-Петербургской консерватории. Начало ХХ в. Из собрания ФО. НА. ИИМК РАН. Изображение предоставлено Институтом
В убранстве храмов витражи могут быть лишь декором, как в домовой церкви Воскресения Христова при Министерстве земледелия (Исаакиевская пл., 13), где два окна, выходящие на Мойку, своим густым узором в неорусском стиле поддерживали оформление интерьера, напоминающего цветастую расписную шкатулку (4). Изображение святых или сюжетов из священного писания превращает витраж в окно в инореальность, в мир святости.
Немало витражей для храмов было создано в одной из самых крупных мастерских, принадлежавших семье стеклопромышленников Франк. Так, например, витражи этой мастерской находились в церкви Воздвижения Креста Господня при Крестовоздвиженской общине сестер милосердия (5) (наб. р. Фонтанки, 154) и в церкви Исидора Юрьевского при православном эстонском братстве (6) (Римского-Корсакова пр., 24 / Лермонтовский пр., 11). Сведения о других храмовых витражах приводятся в адресных статьях в каталоге.
Икона-витраж с изображением Иисуса Христа из Никольского Морского собора. Копия по оригиналу Савельева 1904 г. сделана С. А. Хваловым. Фото С. А. Хвалова, 2000-е
Стеклянные иконы были приняты в русской православной культуре только со второй трети XIX в., когда стерлась разница между иконописью и религиозной академической живописью, и стекло, наравне с деревом, фарфоровыми пластами, мозаикой и другими материалами стало носителем иконописного изображения. Одна из таких икон с погрудным изображением Иисуса Христа до сих пор находится в Никольском Морском соборе (художник Савельев, 1904 г., размер 50,5×45 см (7). В 2000-х гг. образ был отреставрирован витражистом С. А. Хваловым.
Адмиралтейский район пересекает Большая Морская улица — одна из самых старых в нашем городе. Она берет начало у арки Главного штаба и идет к Исаакиевскому собору и далее до пересечения Мойки и Крюкова канала. В XIX в., как и в наше время, она была одной из самых богатых и привлекательных для застройки.
Здесь располагается множество банков, частных и общественных учреждений, особняков, постройкой которых занимались лучшие архитекторы города. На рубеже веков в поиске новых инженерных конструкций и художественных средств в оформлении внутреннего пространства стеклу отводилась важная роль. Стекло использовали не только для окон, но и для возведения прозрачных стен и потолков, сводов, перегородок, для остекленных балконов.
Внешний и внутренний вид комнаты «Сопка» в Императорском яхт-клубе, Б. Морская ул., 31. Из издания: Столица и Усадьба, № 6, 1914
Давно утрачен и потому, видимо, обойден вниманием исследователей интересный объект — полностью застекленный балкон здания по Б. Морской, 31. Он был разобран в советское время и известен только по фотографиям начала ХХ века. Это — так называемая «Сопка» — комната для собраний Императорского яхт-клуба. Балкон на ширину тротуара был продолжением помещения 2-го этажа. Не установлен архитектор-создатель этого новаторского решения, как и неизвестно название мастерской, выполнившей остекление. Необычный и роскошный балкон, с рисунком из разноцветных стекол в духе раннего модерна, своими изогнутыми стенами напоминал надутые паруса, наполнял помещение светом и воздухом. Это помещение, фактически вынесенное изнутри здания на многолюдную улицу, закрытое с двух сторон полупрозрачными стенами, демонстрировало творческое кредо стиля модерн «изнутри наружу» и рациональный подход к планированию внутренней среды.
Интересно, что в интерьерах частных яхт, которые оформлялись так же, как и «сухопутные» комнаты, витражи встречались во внутренних перегородках, в фальш-окнах. На одной архивной фотографии (8) в убранстве неизвестной яхты над каминной полкой с часами встроен витраж с изображением восходящего солнца, парусника и парящих чаек.
В витражной мастерской. Из издания: Артистическая мастерская для живописи на стекле Эрнеста Тоде, Рига, 1903
Большинство из петербургских витражей анонимны. Атрибутировать их можно лишь по аналогии, сравнивая с немногочисленными сохранившимися подписными работами. Известно, что крупные мастерские издавали прейскуранты и каталоги своих работ, как, например, мастерская Эрнста Тоде, и делали образцы, которые демонстрировали в общественных местах, посещаемых потенциальными заказчиками.
Так, В. Д. Сверчков в 1871 г. выставил коллекцию рисунков и фотографий витражей своей мастерской в Санкт-Петербургском обществе архитекторов (9). А в доме по Малой Морской ул., 22, где находилась редакция известнейшего журнала «Нива», в начале ХХ века выставлялись образцы витражей неизвестной мастерской. Они крупным планом запечатлены на фотографиях ателье К. Буллы (10). По творческому «почерку» они близки работам немецкой школы витражного искусства, но могли быть сделаны и петербургскими мастерами.
Богатую информацию об ассортименте стекольной продукции в нашей стране и за рубежом дают российские и всемирные выставки. Так, на художественно-строительной выставке 1911 г. в Соляном городке целиком из стеклянных архитектурных деталей и плоских листовых стекол был собран павильон Саблинского завода М. и А. Франк (11). Стены павильона были сложены из стеклоблоков «Фальконье» разных цветов, в полу установлена решетка с призмами «Люксфер», оконные проемы остеклены фактурным стеклом, у входа стояли стеклянные сосуды размером выше человеческого роста.
Рисунки европейских витражей начала ХХ в. Из издания: Архитектурная энциклопедия второй половины XIX в. Т. VII. СПб., 1907
Другим источником о стекле в архитектуре являются периодические и специализированные издания. Один из самых обширных трудов по зодчеству и архитектурным деталям того времени — семитомная «Архитектурная энциклопедия второй половины XIX в.», изданная известным петербургским зодчим Г. В. Барановским. Тома выходили пять лет, с 1902 по 1907 г. В последнем, седьмом, томе несколько страниц посвящены рисункам витражей зарубежных художников: это образцы «нового стиля» — модерна. Энциклопедия была востребованным справочником для архитекторов, художников и домовладельцев того времени. Как следствие — в некоторых петербургских витражах можно увидеть «цитаты» из опубликованных рисунков.
По тем же источникам можно воссоздать технологию витражного дела конца XIX — начала ХХ в., узнать о том, как именно, какими инструментами, материалами, способами пользовались мастера 100 лет назад.
Внешний вид ручных инструментов и приборов иногда можно найти в рекламных объявлениях. Необходимыми инструментами были алмазный стеклорез, который применялся в стеклоделии с XVI столетия, щипцы для откалывания кусков стекла, набор кистей для живописных работ, прозрачный мольберт.
Свинцовую проволоку — протяжку или шинку, как ее называют сегодня — мастера делали сами из кусков свинца, пропуская его через простой механизм с валиками, откуда выходила готовая свинцовая лента, Н-образная в сечении.
В справочниках давались разнообразные рецепты изготовления красок. Например, чтобы сделать благородный красящий состав, дающий после обжига восхитительный золотой цвет, так называемый Silbergelb, открытый еще в XIV столетии, предлагался такой рецепт: «Каждый любитель может сам приготовить себе золотую краску, распустивши кусок серебра, величиной в 4 золотника в четверти фунта азотной кислоты и осадивши его посредством прибавления горсти обыкновенной поваренной соли» (12).
В работе со стеклами было множество нюансов, например, после соединения всех стекол с помощью свинцовой протяжки и паяльника, витраж подвергали «цементированию»: на стеклянную плоскость наливали льняное масло и насыпали немного белил в порошке, затем размазывали эту смесь, забивая ею все щели и бороздки. Это было необходимо для маскировки недостатков в работе со свинцом и скреплению всей стеклянной поверхности. Затем по всей площади работы размазывали кистью сухую ламповую копоть. После чего стекло тщательно вычищалось, а свинцовые ленты и замазка оказывались прокрашены в ровный черный цвет (13).
По рекламным объявлениям мы знаем, как выглядел пескоструйный аппарат для наведения рисунков на стеклах, чем травили узоры на плоских и полых стеклах, известен даже образец обуви, выпускаемой для рабочих стекольных заводов, но белых пятен в истории петербургского витражного искусства и, шире — российского стеклоделия до революции, остается еще много.
Одной из сопутствующих задач инвентаризации стала разработка терминологического аппарата для разных видов плоского стекла, встречающегося в петербургской архитектуре.
Сложность заключается в том, что в изданиях начала ХХ в., в советских учебниках и в современных отечественных и переводных изданиях используются разные термины для обозначения одних и тех же видов стекла, иногда в результате неточного перевода происходит путаница, в номенклатуре разных заводов стекло одного и того же типа может иметь разное название, а для некоторых видов стекол, в основном прессованных орнаментированных, — в русском языке вообще нет названия. Они не встречаются в дореволюционной литературе и документальных материалах, и после революции уже не были востребованы, их производство прекратилось, и уже невозможно узнать, как отечественные фабриканты называл то или иное стекло. На основе изучения русскоязычных и зарубежных материалов мы взяли на себя смелость выработать терминологический аппарат, чтобы вести профессиональный и понятный разговор о стеклах, использованных в петербургских витражах.
Образец рифленого стекла. Фото С. В. Васильева, 2021
Так, например, наиболее распространённым видом стекла в петербургских витражах является волнистое — с параллельными рубчиками с наружной и обратной стороны листа. В начале ХХ века его называли «рубчатым», «гофрированным». Но в русском языке прижилось название «рифленое». Такое стекло чаще всего использовали для заполнения центральной части витражного окна, свободной от изображения. Из рифленых стекол набирался фон за рисунком. Умело чередуя фрагменты с нарезкой вдоль, поперек или под углом к рифлению, мастера достигали впечатления легкой штриховки на оконной плоскости, что добавляло игры света и тени как в витражное полотно, так и в само внутреннее пространство. Это стекло, воспринимаемое нами сегодня исключительно как декоративное, в XIX — начале ХХ века ценилось за свои уникальные оптические свойства: благодаря волнистой поверхности лучи света проникают в помещение под разными углами, чем достигается более равномерное освещение площади помещений. Производили эти стекла вручную, поэтому полоски рифления неодинаковы по ширине, каждый кусок немного отличается от других как толщиной, так и высотой «рифов» и расстоянием между ними.
Наверху: Образец "призматического" стекла. Фото С.В.Васильева, 2021
Внизу слева: Стекло c фактурой «Piramid Glass». Фото С. В. Васильева, 2021
Внизу справа: Напольная призма «Люксфер», начало ХХ в. Из собрания Н. А. Андреева. Фото А. В. Стрельникова, 2021
Стекло с похожим оптическим свойством — «призматическое». В предыдущей книге о петербургских витражах мы называли его мелкорифленым — «Small Fluted», исходя из внешней схожести с зарубежным аналогом. Поверхность «призматического» стекла гладкая со стороны улицы или источника света, а с другой стороны имеет мелкие бороздки, шириной 2–3 мм. Эти бороздки образованы треугольными призмами, расположенными под одинаковым углом друг к другу.
Призмы преломляют входящий в толщу стекла световой луч и направляют его во внутреннее помещение под разными углами, чем достигается его лучшая его освещенность. Такое стекло приобрело популярность в начале ХХ века. В петербургской дореволюционной архитектуре оно использовалось в перегородках между черной и парадной лестницами, во внутриквартирных дверях, иногда в лестничных окнах. На гладкой стороне нередко наносили узоры в технике пескоструйной обработки, травления или краской по трафарету.
У стекла «Piramid Glass» поверхность покрыта рядами четырехугольных призм — крошечных пирамидок — для максимального рассевания света внутри помещения. Для этой же цели использовались знаменитые призмы «Люксфер», изобретенные в конце XIX века в Америке компанией, позже известной как Luxfer Prism Company. Призмы «Люксфер» завоевали популярность по всему миру, их вставляли в окна и потолки подвальных помещений.
Стеклоблоки «Фальконье», начало ХХ в. Из собрания Н. А. Андреева. Фото А. В. Стрельникова, 2021
В 1880-е гг. были изобретены стеклоблоки «Фальконье» — еще один вид архитектурного стекла. Они получили название по имени изобретателя — швейцарского инженера Гюстава Фальконье (1845–1913). В 1893 г. эти «стеклянные камни» были впервые показаны в С.-Петербургском обществе архитекторов (14), но распространение получили только после того, как были представлены в 1900 г. на Всемирной выставке в Париже. В 1900-е их производство было налажено на заводах семьи Франк под С.-Петербургом. Стеклоблоки «Фальконье» изготавливали разных размеров внутри одного фасона: целые, трехчетвертные, половинки и четвертные — для удобного заполнения оконных проемов. Эти «полые кирпичи» изготавливались методом выдувания стекла в форму и запаивания его при высокой температуре. Блоки производили разных форм, с рельефом на поверхности, иногда разных цветов. Для сводов использовали стеклоблоки в форме правильных шестиугольников, для стен — продолговатые шестиугольники. Именно такой фасон преимущественно использовался в С.-Петербурге. Монтаж стеклоблоков происходил на строительный раствор. Стоимость их была около 25 рублей за 100 штук независимо от размера. Качества этого строительного материала: малый вес, хорошая теплоизоляция, прочность и эстетическая привлекательность были оценены многими архитекторами ХХ века. Такой тип остекления не горит, не боится влаги, отлично моется и, главное — пропускает свет.
В тот момент, когда перед зодчими остро стояла проблема освещения помещений в условиях дорогостоящего и не повсеместно распространенного электричества. «Призматическое» стекло и фактурное «Prismatic Glass» в России использовалось только до 1917 г. Архитектурные стеклянные элементы — стеклоблоки «Фальконье» и призмы «Люксфер» претерпели изменения. Их «потомками» стали различные стеклоблоки, активно используемые в современной архитектуре.
Армированное стекло «Монье», начало ХХ в. Из собрания Н. А. Андреева. Фото С. В. Васильева, 2021
Еще одной новинкой начала ХХ века было стекло «Монье», армированное проволочной сеткой. Оно было применено, например, для стеклянного потолка ресторанного пространства «Зимний сад» в гостинице Астория.
Стекло с фактурой «Оriental», начало ХХ в. Фото С. В. Васильева, 2020
Интересной, и пока единственной находкой в петербургской архитектуре стало стекло с изящной фактурой «Oriental». Оно находится в секции оконной расстекловки на лестнице дома по адресу 5-я Красноармейская ул., 9 / Егорова ул., 16 / 4-я Красноармейская ул., 10. Такое стекло с рельефными арабесками и точками было впервые выпущено французской мануфактурой Сен-Гобен в начале 1900-х гг. Происхождение рисунка ведет к знаменитому французскому архитектору Эктору Гимару (1867–1942), который, возможно, принимал участие в проектировании этого орнамента.
Прессованное стекло с такой фактурой использовалось в остеклении павильонов французского метро, и для парижан начала ХХ века однозначно воспринималось как его узнаваемый графический код (15). Какими судьбами стекло «Оriental» попало в Петербург, остается неизвестным.
Муслиновые стекла в окне Большой Хоральной Синагоги, Лермонтовский пр., 2. Фото С. В. Васильева, 2021
Сегодня большой редкостью в городе стали так называемые «муслиновые» или «мусселиновые» стекла — с травленым орнаментом коврового типа. В XIX и начале ХХ века так называли декоративное стекло, имитирующее легкие полупрозрачные занавеси. Происходит название от французского mousseline — «кисея», «муслин». Стекла этого типа легко узнать по мелкому орнаменту из одинаковых элементов, заполняющему всю поверхность. Орнамент мог быть матовым, прозрачным или «тюлевым» (в мелкую тонкую полоску, напоминающую переплетение нитей). Муслиновое стекло делали по разным технологиям: травлением, гравировкой, эмалированием. Самым дешевым способом было травление плавиковой кислотой.
Родиной муслинового стекла была викторианская Англия, потом оно распространилось по всей Европе. Благодаря каталогам европейских производителей мы знаем, что вариаций узоров было невероятно много. Ни одного каталога российского муслинового стекла до сих пор не обнаружено.
Когда-то такие стекла широко применялись в архитектуре: их использовали для окон общественных сооружений, лестничных клеток, для дверей и мебели. К настоящему моменту их осталось так мало, что пересчитать можно даже не окна, а отдельные стекла в оконных рамах. В Адмиралтейском районе муслиновые стекла находятся в жилом доме по адресу Клинский пр., 21, в шести полуциркульных просветах под сводами Исаакиевского собора, в окнах и дверях здания Большой Хоральной Синагоги (воссозданы в разное время).
В доходном доме в пер. Гривцова, 13 муслиновые стекла сочетаются с травлением по стеклу с нацветом. Так называется двух- (или более) слойное стекло — один слой всегда прозрачный, другой — цветной. Протравливая по цветной поверхности рисунки получали ярко-светящуюся графику по окрашенному фону. Такое стекло в начале ХХ века называли «обливное» (16) из-за технологии его ручного производства: стеклодув набирал на трубку-понтию комок бесцветной стеклянной массы, раздувал небольшой сосуд, затем окунал в цветной расплав и продолжал выдувать сосуд-холяву, который впоследствии разрезался, правился и обжигался в печи. Таким способом получали плоское стекло с нацветом начиная еще с эпохи средневековья.
Стекла с травлеными или пескоструйными изображениями всевозможных арабесок, узоров из цветов, листьев и геометрических элементов имели другое название — «рисунчатые». Они только в конце ХХ века стали объектом внимания краеведов и специалистов. Надо полагать, что массовое исчезновение этих деталей из петербургской дореволюционной застройки произошло потому, что эти стекла, в силу массовости их распространения, не воспринимались общественным сознанием как нечто особенное, ка ценность.
Образцы стекол с травлением. Из издания: С.-Петербургские склады мебели Якова Ширяева. СПб., б. д.
Плоское и полое стекло с травлеными рисунками, узорами и надписями были чрезвычайно распространены в обиходе на рубеже XIX — начала ХХ вв. Для травления использовалась плавиковая кислота и ее производные: соль, чернила и мазь для травления. Простота и дешевизна этого способа нанесения изображения, тонкое изящество матовых или прозрачных силуэтов сделали эти стекла невероятно популярными. А после революции они «ушли в фон» общественного сознания и только в конце ХХ века к нам вернулось понимание их ценности как неотъемлемой, и, к сожалению, уже повсеместно утраченной части петербургской архитектуры.
На заре популярности — в конце XIX столетия, к проектированию рисунков привлекались художники-профессионалы. Так, в 1887 г. торговый дом «М. Эрленбах и К°» объявил конкурс в С.-Петербургском обществе архитекторов «на составление рисунка шлифованного или вытравленного на стекле украшения» в стиле итальянского возрождения ХVI в. Первую премию получил архитектор Ф. И. Чагин, вторую и третью — студенты Института гражданских инженеров Л. Н. Кекушев, И. А. Иванов-Шиц и И. В. Подлевский — в будущем известные зодчие (17). Впоследствии трафареты с готовыми рисунками для травления появились в свободной продаже, и даже на давались в аренду. Проводилось остекление окон, дверей, шкафов, внутренних перегородок, фонарей.
Витражи из зданий Адмиралтейского района есть в коллекциях петербургских музеев. В ГМИ СПб в фонде архитектурных деталей числится несколько фрамужных рам из окон дома на Подольской ул., 16. Их изображения опубликованы в изданиях и на сайте музея (18).
В фондах Ивангородского музея хранятся фрамуги из двух подъездов доходного дома А. И. Дерновой (Гороховая ул., 61 / Большой Казачий пер., 1).
В собрании Мемориального музея «Разночинный Петербург» находится два одинаковых по рисунку витражных полотна в стиле модерн, происходящих из внутриквартирной двери из дома 23 по Верейской ул.
В результате собирательской работы музеев некоторые витражи, которым грозило уничтожение в результате капитальных ремонтов, оказались спасены. Им повезло больше, чем сотням других разноцветных окон. Реальные утраты петербургских витражей неисчислимы. Мы можем отследить лишь некоторые, большинство уходит из архитектурной среды незаметно.
Остатки витражного полотна в окне лестницы на ул. Писарева, 5. Утрачен. Архив КГИОП. Фото В. А. Григорьева, 1991
На одной из фотографий 1990-х из архива КГИОП запечатлен фрагмент витража во фрамуге окна в доме по ул. Писарева, 5: изображена часть гирлянды в стиле модерн. Он утрачен.
Витраж в имитационной технике еще в 2021 г. Находился в окне 2–3-го этажа в доме по наб. Адмиралтейского кан., 27. Сейчас во всех окнах стоят стеклопакеты.
Еще в 2019 г. на черной лестнице доходного дома по адресу наб. р. Фонтанки, 131 сохранялись фрагменты расписного стекла с изображением гирлянд из цветов и бусин. В доме на ул. Писарева, 10 свинцово-паечные витражи из рифленого стекла к настоящему моменту утрачены полностью.
Совсем недавно травленое стекло из входного тамбура дома на Столярном пер., 10 было заменено современным свинцово-паечным витражом. Треснувшее заполнение рамы с меандром по краю стеклянной филенки зафиксировано в рамках нашей инвентаризации, но уже перешло в разряд потерь.
Витраж на 7-й Красноармейской, 7. Утрачен. Фото 1980-х из архива Т. В. Княжицкой
На 7-й Красноармейской ул., д. 7 фацетные стекла во фрамуге, зафиксированные на фото в сентябре 2020 г., в настоящий момент заменены обычным стеклом. Еще раньше исчезли полихромные витражи в стиле модерн с лестницы этого дома.
Срок жизни большинства петербургских витражей перевалил за 100 лет. Они, как и люди, старятся. Из самых распространенных проблем — потеря эластичности свинцового профиля, рассохшиеся рамы, трещины и выбоины в стеклах, деформация витражного полотна, пятна засохшей краски.
Защита и сохранение хрупкого витражного наследия — это обширное поле задач.
Решать их нужно комплексно как на законодательном уровне, так и работая с жителями исторических зданий, представителями управляющих компаний. Именно в этом направлении действует проект по инвентаризации витражей Петербурга, задача которого — вывести это невидимое достояние из тени забвения, направить на него луч общественного внимания, способствовать спасению того, что еще можно сохранить.
Примечания
1. См.: Артистическая мастерская для живописи на стекле Эрнеста Тоде, Рига, Александр. ул. 76. 1903 г. С. 3.
2. Интерьер церкви Св. Андрея Критского при Экспедиции заготовления государственных бумаг. 1900 г. ЦГАКФФД СПб. Е 1075.
3. Интерьер церкви при С.-Петербургской консерватории. Начало ХХ в. ФО. НА. ИИМК РАН. Отп. Q 204–30.
4. Два предмета из коллекции Исторического музея: Неизвестный фотограф. Петроград. Церковь Главного управления по делам Земледелия и землеустройства. Окна-витражи в интерьере церкви. Россия. 1914 г. Картон, серебряно-желатиновый отпечаток (ГИМ-115137/2 Ф 30961 ГК 8007727). Паспарту: 25,5×17,8; 17,6×12,7; Неизвестный фотограф. Петроград. Церковь Главного управления по делам Земледелия и землеустройства. Окно-витраж крупным планом. Россия. 1914 г. Картон, серебряно-желатиновый отпечаток (ГИМ-115137/3 Ф 30962 ГК 8007757). Паспарту: 25,5×17,8; 16,5×12,2.
5. Новый храм Крестовоздвиженской общины. СПб., 1904. С. 5.
6. Антонов В. В., Кобак А. В. Святыни Петербурга. СПб., 1996. Т. 1. С. 189–191.
7. Распоряжение № 57-р от 19.02.2020. Об утверждении предмета охраны объекта культурного наследия федерального значения «Собор Николо-Богоявленский (Морской)». С. 224. В документе техника создания предмета ошибочно обозначена как «Масло, стекло». Это — витраж, выполненный в комбинированной технике: стекла с обжиговой росписью собраны на свинцовый профиль.
8. Интерьер судна. 1900-е гг. ЦГАКФФД СПб. А 9299.
9. Зодчий. 1872. № 1 (январь). С. 6.
10. ЦГАКФФД СПб. Три фотографии 1900-х гг., ателье К. Буллы. Е 3667, Е 3668, Е 3669.
11. ЦГАКФФД СПб. Е 9453
12. Стокс Л. Л. Руководство живописи на стекле. Перевод с английского. Руководство для любителей. М., 1895. С. 11.
13. Там же. С. 31.
14. Пустотелые камни из стеклянной массы / Строитель, 1895, № 11. С. 11–12.
15. Hector Guimard. Le Verre. Dossier par Frédéric Descouturelle. Электронный ресурс: https://www.lecercleguimard.fr/fr/nos-recherches/dossiers/hector-guimard-et-leverre/. Дата обращения 16.10.2021
16. Стокс Л. Л. Руководство живописи на стекле. Перевод с английского. Руководство для любителей. М., 1895. С. 9.
17. Волобаева Т. В. Деятельность братьев Франк и производство витражей в С.-Петербурге // Петербургские чтения–96. Материалы энциклопедической библиотеки «Санкт-Петербург–2003». СПб., 1996. С. 146.
18. Княжицкая Т. В. Петербургские витражи. СПб.: ГМИ СПб., 2004; Петербургский модерн: из собрания Государственного музея истории Санкт-Петербурга. Альбом-каталог. СПб.: ГМИ СПб., 2012. С. 33–37; https://www.spbmuseum. ru/funds/208/ (дата обращения 19.10.2021).
Текст Татьяны Княжицкой из книги:
"Витражи С.-Петербурга. Инвентаризация 2019-2021. Адмиралтейский район". СПб., 2022
