Долорес Хоффманн. Статья из сборника "Советское монументальное искусство". 1974. М, 1976.

Монументальная живопись Эстонии не имеет традиций, как, например, литовская или русская. Историческая ситуация складывалась в Эстонии таким образом, что народ не участвовал в создании крупных монументальных произведений живописи, его образное мышление и художественные наклонности нашли выражение главным образом в фольклоре и прикладном искусстве.

Появившиеся духовные и материальные предпосылки для развития монументального искусства в наши дни хотя и несколько тормозятся отсутствием традиций и опыта, однако уже в 60-е годы приносят первые плоды. К 1973 году мы имеем уже нескольких постоянно работающих в архитектуре живописцев, профессионализм которых не вызывает сомнений. В этой статье речь пойдет о двух из них, связанных общностью школы и устремлений.
Зрелым художником-монументалистом можно назвать Долорес Хоффманн, чья фреска в фойе кинотеатра «Раху» в Таллине (1962) была первой дипломной работой в области монументальной живописи в Эстонии и получила высокую оценку критики. Д. Хоффманн работает в различных техниках — сграффито, фрески, мозаики. С 1973 года она занимается преимущественно витражом, выполняет в этой технике несколько крупных работ.

Витраж в ресторане «Кевад» в Таллине (1973, архитектор И. Пормейстер) представляет собой светящийся фриз, идущий узкой полосой по трем стенам полутемного помещения бара. Абстрактно-геометрическая композиция рассчитана в основном на цветовое восприятие. Использована вся световая взрывчатая сила витража, выражающаяся в столкновении двух цветовых тем — золотисто-коричневой и фиолетовой. Интересна техника выполнения этого витража: стекло отлито в чугунные формы с рельефами. Эти рельефы, отпечатавшиеся на стекле, вызывают дополнительную игру света и цвета, обогащая кружевным рисунком блоки стекла, из которых составляется, варьируется от безмятежно спокойных до жгуче контрастных сочетаний композиция.

Две последующие работы Д. Хоффманн выполнены в классической технике паянного витража. Обе эти работы — обращение к этнографии угро-финских народностей и народов Севера.
Кропотливое изучение орнаментики, привлечение множества материалов истории культуры, активное творческое их переосмысление привело к созданию самобытных произведений, глубоко современных по своей сути.
Автор подчас намеренно ограничивает себя в диапазоне выразительных средств, мобилизуя и высвобождая внутренние ресурсы композиции, ее скрытые источники художественного воздействия. Художник, ориентируется на этнографию не только в выборе материала для произведения, но и в выборе метода. Построение крупной композиции на нескольких элементарных фигурах как бы возвращает тонувшего в современной расточительности выразительных средств художника к истокам. И это не просто напоминание, не реставрация и не музейность, а заново прозвучавшее новое слово, несущее в себе новую информацию. Говоря языком семиотики, семантика финно-угорского орнамента переводится с одной знаковой системы на другую. И тут происходит тайна перехода архаики в современность. Эти свойства творческого почерка Д. Хоффманн придают особую жизнеутверждающую силу ее произведениям.
В 1975 году Д. Хоффманн выполнила витражи для зала заседаний в  Министерстве лесного хозяйства и охраны природы ЭССР (архитектор Аате Ыун). Зал, представляющий собой квадрат в плане, обрамлен четырьмя узкими щелями, проходящими по потолку и двум противоположным стенам и играющими роль окон. Эти четыре световых пояса и есть витраж, зал освещается через него постоянно равномерно. Преломленный витражом свет создает необычайно приятное, мягкое впечатление, ассоциирующееся с лесом, природой.
Этот спокойный, лишенный взрывчатости свет функционально оправдан, так как зал используется не только в праздничном, торжественном плане (а необычайную торжественность ему придают эти своеобразные пилястры света), но и в рабочем.

Образ природы, образ Севера, четко присутствующий в зале, улавливается мгновенно. Импровизации автора читаются свободно и ненавязчиво. Повторение некоторых геометрических комбинаций в другой цветовой гамме — как знакомый пейзаж, явление природы, увиденное по-новому. Колкость, категоричность, асимметричность, загадочность отдельных мотивов орнамента переходят в более крупные формы; возникающее в них движение выражает течение, изменение, переход одного состояния природы в другое, бесконечность и неразрывность этих состояний, смену времен года. Внутренняя интенсивность ритмов витража пульсирует, ослабевает и нарастает напряжение, в цвете усиливается и сглаживается контрастность тонов. Общая длина композиции 80 метров, она насыщена этими бесконечными превращениями, но не утомляет, как не утомляет сама природа.

Другая работа Д. Хоффманн, сделанная на этнографическом материале, — витраж в читальном зале колхоза им. Кирова (1976, архитектор Аадо Эйги). Витраж представляет собой стену, отделяющую лестницу и гардероб от зала. Он освещается с обеих сторон и может рассматриваться в разных ситуациях, начиная с вариаций освещения и кончая читаемостью композиции слева направо и справа налево.
Теоретически такая ситуация спорна, однако в реальных условиях она может дать неожиданный эффект — двойственность впечатления, являющаяся результатом прерывистости просвечивания, местами подчеркивает цветовую композицию, местами — линеарную свинцовую структуру, особую ценность которой придают мастерство и корректность исполнения в материале. Это исчезновение и возникновение некоторых частей композиции придают работе очаровательную загадочность, дополняющую и как бы обостряющую содержание витража, несущее из глубины веков элементы древних ритмов, символов, обрядов, первобытной магии. При помощи самых простых форм-треугольника, круга, ромба, организованных в орнамент, выражаются образы, волновавшие древних финно-угров и волнующие нас, людей ХХ века: звезды, море, ветер, лес. Центральная часть композиции обрамлена справа и слева интенсивным, горячим, красным, вносящим в композицию тему человека (ритуал, танец, овладение огнем). Жизнерадостное утверждение силы человека, его уважительное отношение к природе, проникновение в нее и преодоление ее — вот, пожалуй, смысл прочитанного нами орнамента. Именно прочитанного, ибо чтение это длится во времени. Смысл знаковой системы финно-угорской орнаментики, доведенной до строгости математической формулы, раскрывается через точное немногословное эмоциональное воздействие.

Говоря о Д. Хоффманн, нельзя не отметить и ее деятельность как педагога. С 1969 г. она является преподавателем композиции и техники монументальной живописи в Государственном художественном институте Эстонской ССР, так что все молодые монументалисты в большей или меньшей степени ее ученики. Д. Хоффманн бережно, с любовью изучает и использует все классические техники монументальной живописи, старается раскрыть их художественную сущность, их коэффициент полезного действия. И сейчас, когда «вседозволенность» современного искусства угрожает опасностью отрыва от истинных ценностей, это направление подкрепляется у нее истинным, высоким профессионализмом, являющимся залогам успеха в любой, даже самой современной технике. И потому, думается, далеко не случаен и тот факт, что дипломные работы (1976 года) воспитанников Д. Хоффманн — Роберта Суви, Урве Джиджария и Маи Парис несут в себе черты самобытного дарования и высокого профессионализма.